там, где золотой петушок на шпиле башни,— школа,—сказал Ганс.—Там ты научишься читать, писать и считать.
Цветы покачивались в Аниной руке, она помахала петушку на школьной крыше, блестевшему на солнце. Больше она ничего не увидела и не поняла, закружилась, нагнулась за обломившимся цветком, упала и, расшалившись, стала кататься по траве.
—  Аня! — укоризненно воскликнул он, хотел поднять ее, взять на руки, но она, воспротивилась, встала сама и, спотыкаясь, убежала.
Через несколько шагов он поймал ее за руку, показал
на поезд, проезжавший мимо городской окраины, прямо за косогором. В детстве он прикладывал ухо к рельсам, когда еще невидимый поезд приближался из-за гряды холмов. По гулу металла можно было прикинуть расстояние, еще и еще оттягивая время, потом — спасительный прыжок и незримый миру триумф, заглушаемый шумом, окутанный облаком пара.
—  Прошу тебя, слышишь, будь осторожна на железнодорожной насыпи,— сказал он, притянув ее к себе, хотя поезд давно исчез из виду.— Никогда-никогда